Четыре поколения спустя: Салахов и его мир

Восхождение каждого мастера непросто и его начальные этапы поисков часто несут в себе и новое и старое. Поколение новое исходит из тех своих предпочтений, в которых складывалась их эпоха, в которой закладки нового, как и в свое время в творчестве мастера - доминируют во всем творчестве и всей жизни. Перекличка уже состоявшегося итога поисков и совершенно другого восприятия его сквозь призму современных взаимоотношений и связей, в которых сложилось сознание другого поколения, несущего в себе радугу других оттенков философии, жизни и, естественно, собственного творчества, мало привлекает внимание обозревателей. Тем не менее, этот феномен также интересен, как и то, как сам мастер представил итоги своего взгляда на мир, ретроспективу и поиск форм, выразивших этот взгляд. Чтобы не быть голословным, предоставим слово молодому автору, как представительницы поколения молодых, для которых искусство стало предметом изучения и внимания - Анне Дергачевой. Восхождение каждого мастера непросто и его начальные этапы поисков часто несут в себе и новое и старое. Поколение новое исходит из тех своих предпочтений, в которых складывалась их эпоха, в которой закладки нового, как и в свое время в творчестве мастера - доминируют во всем творчестве и всей жизни. Перекличка уже состоявшегося итога поисков и совершенно другого восприятия его сквозь призму современных взаимоотношений и связей, в которых сложилось сознание другого поколения, несущего в себе радугу других оттенков философии, жизни и, естественно, собственного творчества, мало привлекает внимание обозревателей. Тем не менее, этот феномен также интересен, как и то, как сам мастер представил итоги своего взгляда на мир, ретроспективу и поиск форм, выразивших этот взгляд. Чтобы не быть голословным, предоставим слово молодому автору, как представительницы поколения молодых, для которых искусство стало предметом изучения и внимания - Анне Дергачевой.

16 января 2009 года в фонде культуры «Екатерина» открылась персональная выставка одного из известнейших художников советской эпохи, одного из создателей «сурового стиля», академика живописи и «ветерана» отечественного искусства.
Таир Салахов.
Представленные произведения охватывают около 50 лет творчества мастера, включая работы, созданные в последние годы. Какие же эмоции вызывает у нашего современника внезапно всплывшая из прошлого века и прошлого государства «глыба» искусства в виде целого созвездия живописных полотен, на которой, как египетские иероглифы на розетском камне, отпечатаны мысли целой эпохи? Далекой и почти чужой для нынешнего молодого зрителя.
Современное поколение 20-летних знает о Советском союзе из рассказов бабушек и дедушек, мам и пап, в крайнем случае - телевизионных программ и новых телесериалов на военную тему. И хотя имя Таира Салахова на слуху, за последние годы мы всё-таки отвыкли (а может, никогда и не привыкали к ним) от специализированных выставок советского искусства. И вдруг перед молодым зрителем сразу появляется почти полвека советского искусства в виде произведений одного художника. Только перед нами не утвержденный идеологией соцреализм, а первый крупный советский неофициальный стиль, созданный Салаховым и другими молодыми художниками в 1960-е годы и получивший впоследствии название «сурового» из-за своего содержания. Свежий взгляд в прошлое... Прошлое, воспринимаемое даже не как собственное вчера, а скорее как жизнь на другой планете.
О Таире Салахове привыкли писать хорошо, и тому есть много причин. Мастер. Талант. Создатель нового. Но и: прежняя идеология, наследие, возраст, академик, заслуженный... Вроде бы ситуация сама подвела к тому, чтобы уверенно хвалить и кивать головой... Талант и мастерство есть, и это уже никем давно не оспаривается. Заслуги - признаны и вознаграждены. Что же дальше? А дальше приходит - вдруг - двадцатилетний зритель, может быть, даже знакомый с историей искусства. И?.. Возникают впечатления, ощущения, эмоции... У него нет привычки хвалить или ругать того или иного творца, нет штампов и навязанных ассоциаций. А есть то, чего у прошлых поколений нет и вряд ли может быть - свежесть и непосредственность восприятия советского (уже старого для него) искусства.
И вот вспыхивают, возникают первые впечатления, первые мысли, первые ощущения этого зрителя, неискушенного в компромиссах, в предвзятости к той эпохе, к тому складу мыслей и ее психологии.
Первый зал. Представлены работы Салахова последних лет - натюрморты, портреты близких, а также фантазии на тему сказок востока. Какое странное ощущение - ты готов к встрече с искусством прошлого, но художник жив и продолжает работать, и назвать представленное «прошлым» пока просто невозможно. А ты смотришь и не знаешь, что искать... Технику? Школу? Или всё-таки открытия, ведь произведения-то по времени современные? И находишь в итоге то, что, наверное, и должно прийти в этой ситуации. Высокое качество произведений всегда вызывает трепет и радость, пробуждает уважение к искусству вообще. Когда после множества выставок современного искусства - авангардного и порой шокирующего своими методами и средствами, смотришь на портреты или натюрморты Таира Салахова, его индустриальные панорамы и эпизоды из жизни рабочих, глаз неожиданно начинает наслаждаться мастерством. Строго выверенные, нерушимые «сезанновские» композиции, смысловое содержание, пламенеющий колорит, суровое обобщение форм - перед нами академическая школа... Сегодня это выражение применительно, наверное, только к студентам художественных вузов и старым мастерам. В восприятие современного искусства оно почему-то не укладывается. Но вдруг приходит осознание, что живописец - это мастер, в совершенстве владеющий краской и кистью, и что произведение искусства должно нести гармонию и красоту в мир - как по своей форме, так и по содержанию. И планка оценки искусства, заметно упавшая в последние годы, снова поднимается, а слова «качество» и «мастерство» перестают быть пустым звуком...
Одним эстетическим удовольствием, как известно, восприятие произведения искусства не ограничивается. Мы ходим, вдумываемся, вглядываемся, чувствуем, понимаем... Мы, 20-летние, хотим этого вдвойне, ведь от нас эти работы отделены непреодолимой стеной под названием другая эпоха. Художник проходит в своей жизни несколько этапов творчества. Возможно, работы Таира Салахова 1960-70-х годов привлекают сильнее, чем поздние, ведь в них есть искренность, лирика, стремление к правде, так свойственное молодости, ищущей, не идущей на компромиссы, желающей понять и преобразовать мир, напористой и талантливой. Изображения строителей, нефтяников, мощь индустриальных форм пронизаны пафосом человеческого подвига, внутренней и физической силы, которую человек направляет во благо человечества. Сходные настроения и в большом полотне на тему полета человека в космос «Тебе, человечество!». Спокойны и вдумчивы портреты творческих деятелей этого времени - Дмитрия Шостаковича, Мстислава Ростроповича, Кара Караева и др. Они лаконичны и внутренне «молоды» под стать «молодым» 1960-м. Но почему в произведениях следующих десятилетий это обаяние и отчаянный поиск правды постепенно уходит, а на его место приходит декоративность, спокойствие, умиротворение, даже, может быть удовлетворение? Что это - творческая эволюция художника? Смена эпох? Потеря смысла в поисках прошлого? Работы становятся больше похожими на приятные картины, украшающие залы, на фиксацию любимых и дорогих автору лиц... В них меньше порыва.
Исследовать эволюцию стиля одного художника за много десятилетий всегда интересно, и может быть множество причин, толкнувших его на переосмысление содержания произведений...
Сила мастерства и множество вопросов, порой противоречивых, о творчестве и его законах обрушиваются на зрителя, желающего подойти осмысленно к представленному «полотну» творчества мастера. Первые впечатления, первые эмоции, первые и торопливые выводы - это как бы «вкус» выставки, квинтэссенция того, что увидено. Но если рассуждать так, то есть и «послевкусие», которое еще интереснее и еще больше озадачивает...
Мы вышли оттуда, из этой галереи образов и поисков прошлого, мы вышли из здания фонда «Екатерина» на заснеженную вечернюю Рождественку и оказались снова в первом десятилетии ХХI века. И снова вокруг множество реклам современных выставок...
Предвзято относиться к некоторым явлениям современного искусства, ругать его за форму и раздражаться из-за собственного непонимания того, что перед тобой – значит вовсе не понять его содержание и упустить из виду множество новых явлений. Формы искусства становятся всё более шокирующими и провокационными (а может быть, у него и нет иного пути с начала ХХ века?). При помощи этой броскости многие художники вот уже более ста лет пытаются продекларировать свои поиски. Однако получается это не всегда удачно, и не каждый это новое в произведение способен вложить. Новые приемы и новые идеи в искусстве волнуют всех, их выразить есть труднейшая творческая задача. И зрителю, как и специалисту, нелегко отыскать это настоящее – гармоничное, сияющее внутренней красотой, наполненное смыслом, среди попыток привлечь внимание к собственной персоне. Не всякая банка краски, демонстративно выплеснутая на холст, представляет собой человеческий подвиг и отвагу творца. Возможно, поэтому, после такого количества фонтанирующих эмоциями и дерзко поданных идей, претендующих на звание произведения искусства, хочется увидеть гармонию и красоту, выраженную талантливо и мастерски. Каждому ли это под силу? Приходиться напряженно выискивать новое под нагромождениями поисков художников. Эти качества можно не заметить сразу, зачастую они зашифрованы и завуалированы под слоями краски и непривычностью формы, требующей вглядываться, осязать, обходить вокруг и… дарить свое время пониманию неведомого в искусстве. Это, как правило, не броско и выявляется постепенно, шаг за шагом погружая зрителя в новые эмоции, ощущения, мысли. Как хочется, посетив следующую выставку, подумать, проникнуться творческой идеей, а не просто удовлетворить любопытство очередными интересными выдумками.